В парижском Доме инвалидов только что попрощались с Шарлем Азнавуром. Со всеми официальными подробностями. Это была «государственная церемония» — с участием президента Франции, экс-президентов Франции, других видных политиков и деятелей культуры Франции и проч., включая премьер-министра и президента Армении. Но главное — это река людей, которая осталась у входа в Дом и после того, как схлынула волна официальных соболезнований.

Если бы церемония была открытой, очередь бы растянулась на пол-Парижа. А так — перед экраном, установленным у Дома инвалидов, собралось несколько тысяч; ну, а миллионы смотрели прямую трансляцию по ТВ. В парадный двор Дома Инвалидов запустили 1200 приглашенных.

Сначала французская республиканская гвардия сыграла армянский гимн, потом — «Марсельезу». Потом был традиционный для этого места смотр войск (хотя казалось бы, при чем здесь Азнавур?), смотр провели президент Макрон и армянский премьер Пашинян; потом гроб, покрытый французским флагом, внесли в центр двора под звуки «Dle Yaman» на дудуке. Принесли венок цветов армянского флага. Принесли подушечку с наградами. Премьер-министр Армении Никол Пашинян произнес речь на армянском. Речь длилась долго, но президент Франции и экс-президенты Франции слушали ее с заинтересованными и строгими выражениями лиц — при этом так увлеклись, что даже забыли надеть наушники с синхронным переводом.

Никол Пашинян у гроба Шарля Азнавура. Фото: EPA

Потом Республиканская гвардия сыграла отрывок из Armenian Waltz. Президент Франции Эмманюэль Макрон произнес речь. О том, что Азнавур в течение десятилетий «держал зеркало», в котором отражались наши «горести и радости», о том, что он в первую очередь — поэт, о том, сколько он сделал для Армении…

Президент Франции подошел к гробу. Республиканская гвардия протрубила Aux Morts. Минута молчания. Рефрен из «Марсельезы».

Потом под звуки азнавуровской великой песни «Emmenez-moi» («Унесите меня на край земли. Унесите меня в страну чудес…») большого поэта, весельчака и умницу, накрытого французским флагом, понесли по двору армейского Дома.

Президент Макрон с супругой. Фото: EPA

Песня была не в азнавуровской записи, а в чужом, хоть и живом исполнении.

За гробом пошли родные и близкие, за ними — «президент Республики с мадам Брижит Макрон и армянские власти». Так было записано в программе еще накануне, так все и прошло с небольшими и ничего не значащими уже временными сдвигами.

Французская пресса много писала о том, что родственники не сразу согласились на предложение властей устроить «государственное» прощание, но потом решили, что »Азнавур был бы не против», так как никогда в жизни не отказывался от наград и церемоний.

Организаторы кинопремии «Сезар» несколько дней назад объявили, что следующая церемония, в феврале 2019, будет посвящена Азнавуру, «который был выдающимся актером, писал еще и сценарии, и диалоги».

А мэр французской столицы уже объявила, что предложит муниципальному совету назвать именем Азнавура «какое-нибудь место в Париже».

Завтра, в субботу, 6 октября, будет церемония прощания в армянской церкви недалеко от Елисейских полей, а затем Азнавура похоронят в пригороде, в семейном склепе, рядом с родителями и сыном.

Завтра же телеканал TF1 впервые покажет 90-минутный документальный фильм «Азнавур. Автобиография», главным цензором которого был он сам. Азнавур предоставил своему младшему другу, режиссеру Марку ди Доменико свои архивы, не жалел времени на рассказы.

Вспоминал, как в 1963-м впервые прилетел в Армению:

«Мне было уже 39... Я приехал в страну, которая не была моей. Шел снег. И было 250 человек в аэропорту, которые говорили, что они мои родственники».

Но Азнавур, как известно, сделал очень много добра не только этим людям, но и миллионам «армянских родственников».

«При одном упоминании его имени каждый вспоминает его раскатистое «R», скрипки его песен, его сдержанность... Для всех французов, и для многих других, он был фигурой, внушающей покой и уверенность, его голос сопровождал нас в радостях и горестях; он — это опора, за которую мы всегда могли держаться», — это цитата из хорошего текста Франсуазы Ниссен, министра культуры Франции. Она знала Азнавура.

А в фильме он рассказал о многих своих друзьях — о Пиаф, Синатре, Рэе Чарльзе... О своей подружке Лайзе Минелли, с которой «столько смеялись вместе».

Друг Азнавура Жан-Поль Бельмондо. Фото: EPA

«Шарль был моим наставником, моим другом, моей любовью. Я буду скучать по нему всегда. С любовью, Лайза», — написала она, получив известие.

«Он так хорошо пел о сердечных порывах, о повседневных радостях и трудностях, он выбирал настолько точные и сильные слова о том, какие мы есть» и делал это «в течение столь долгого времени, что даже те, кому сегодня меньше двадцати, не могут не быть в печали», — об этом верно сообщила нам от имени Макрона пресс-служба Елисейского дворца.

Это у него было «одно из самых прекрасных перьев», это ему принадлежал «один из самых волнительных голосов» в истории французской песни — напомнил Макрон.

«Он, сын иммигрантов, был певцом французского духа и парижской жизни», — подчеркнули в Елисейском дворце.

Это вообще звучит в каждом некрологе и в каждом комментарии; и сегодня прозвучало в речи Макрона на церемонии: Азнавур — сын простых иммигрантов — и так взлетел.

К слову, сказал бы кто-нибудь ранимому насмешнику Азнавуру в начале 50-х — когда представители элитного племени критиков еще издевались над его «маленьким ростом», «неэстрадным» голосом и «некрасивой внешностью» — что после его смерти, наступившей в возрасте 94 лет, — ему устроят государственные похороны в Доме Инвалидов. И ведь жизнь, можно сказать, оборвалась на взлете: концерты были расписаны на месяцы вперед. И в последний вечер — как рассказал его друг и сосед по прованскому дому, юморист Мишель Лееб — «Азнавур был улыбчивым и радостным». «Он как всегда весь вечер шутил, ничего не принимал всерьез и был готов в любую минуту выдать очередной каламбур».

В фильме «Азнавур. Автобиография» есть кадр, где на это азнавуровское качество жалуется еще один выдающийся актер — Лино Вентура (1919-1987), рассказывая о совместных съемках. «Он меня дразнил из-за того, что я не способен на игру слов. И весь вечер, на каждую фразу, которую я произносил, он мне с ходу выдавал ответ. Это меня сводило с ума!»

Теперь в раю стало на одного весельчака больше. В последний путь — от имени Франции и Армении — его проводили очень серьезные люди в очень дорогих костюмах и еще более серьезные люди в военной форме.